, я честно постарался. Это то, что скорее можно назвать зарисовкой, но тем не менее. Избить ногами меня можешь в любой день, когда я явлю свою тушку в Экслибрис хD
Капитанское кресло
-Чертов засранец!
Чехов, шедший в этот момент по коридору жилого отсека, испуганно шарахнулся в сторону, чтобы пропустить разъяренного доктора Маккоя. На его счастье, заявление было направлено не в его сторону. Энсин облегченно вздохнул и даже перекрестился, поддавшись минутному порыву.
Впрочем, Боунс даже не заметил произошедшего.
- Каждый седой волос на моей голове, это все из-за него! И теперь прибавилась еще парочка! Будь проклят тот день, когда я записался в звездный флот!
По мнению самого доктора Маккоя, его гнев был вполне логичен и обоснован. Только один человек в этой чертовой вселенной мог довести его до белого каления. Один излишне самоуверенный капитан, который сначала прихватывает жуткую аллергию на орионскую смазку (и видит бог, Боунс совсем не хотел знать, при каких обстоятельствах все произошло), после бежит к шефу медицинской службы со слезной просьбой что-нибудь сделать с чрезмерно раздутыми частями тела (которые более чем красноречиво говорят о характере получения аллергии), а потом исчезает, забыв про жизненно необходимую повторную инъекцию.
В капитанской каюте Кирка ожидаемо не оказалось, что и вызвало у Боунса столь негативную реакцию. Была небольшая вероятность того, что тот все-таки задержался на мостике после удачной посадки на Андории, но стойкой уверенности в этом не было.
Маккой ворвался в турболифт, остервенело тыча пальцем в кнопку, на всякий случай, сжимая в руке гипошприц с препаратом. Он должен был успеть.
Двери турболифта открылись, явив взгляду Маккоя непривычно пустой капитанский мостик. Ясное дело - все сбежали на мирную планету, предаваться разного рода развлечениям. Наверняка Кирк был одним из первых. И только один-единственный доктор помнил про свои обязанности. Кто бы еще это ценил!
- Я ему уши оборву, когда вернется, - пробурчал Боунс уже более спокойно. Искать Джима на планете населенной очаровательными андорианками – себе дороже, - Ну ничего, вот раздует в самый важный момент, сам прибежишь…
Он прошелся по мостику, прокручивая между пальцами гипошприц и насвистывая мрачную мелодию, отдававшуюся слабым эхом от стен пустого помещения. И тут, его взгляд, как назло, уперся в капитанское кресло. Кстати, гнев на Кирка так до конца и не улегся. И, к слову, он еще ни разу не сидел в капитанском кресле.
Боунс обошел кресло по кругу, воровато оглянулся и, все-таки не заметив жизни в обозримом пространстве, аккуратно уселся на край. Немного поерзав, он осмелел и, поняв, что его отсюда точно никто не будет гнать, уместился с полным комфортом, закинув одну ногу на сидение.
Он сделал пару вращений вокруг своей оси, отталкиваясь одной ногой и корча рожи всякий раз, когда оказывался лицом к месту старпома. После чего остановился, задумчиво пожевав губами.
- Смотрите на меня, я самый охуенный капитан во вселенной, - с абсолютно кирковской интонацией проговорил Боунс, спустив ногу на пол и характерно развалившись в кресле, - С раздувшимися яйцами!
Расхохотавшись, Маккой крутанулся в кресле, остановившись напротив места Сулу.
- Лейтенант Сулу! Какого черта вы смотрите на вашу панель, когда прямо за вами человек с самым раздутым эго. И ты, Чехов, тоже прислушивайся к старшим!
Сильно оттолкнувшись от пола, Боунс поджал ноги, позволяя креслу остановиться самостоятельно. Настроение поднималось просто в геометрической прогрессии. Сидение остановилось очень удачно – напротив места старпома.
- О, мистер Спок! А для вас у меня есть особенная новость!..
- Какая, доктор Маккой? – раздался за спиной голос лишенный какой-либо эмоциональной окраски.
Боунс взвизгнул, совсем недостойно для своих седин, и соскочил с кресла как ошпаренный, резко разворачиваясь в сторону, откуда раздался голос.
Ну конечно. Из-за пульта Чехова высовывалась остроухая голова коммандера Спока. Маккой открыл рот. Потом закрыл. И потом снова открыл, не зная, что сказать. Коммандер смотрел на него с вниманием, которое можно было бы назвать вежливым, если бы это не был чертов отмороженный вулканец.
- К слову, доктор Маккой, ваше поведение…
- Заткнись, - прошипел Боунс, - И ты… ничего не видел! Иначе, этот гипошприц окажется у тебя в шее, зеленокровый гоблин!
- Ваше поведение нело…
- Шприц. В твоей. Шее. – Четко произнес доктор Маккой, перебив Спока и, развернувшись на каблуках, отправился в сторону турболифта.
Он буквально спиной видел, как поднялась бровь вулканского выскочки и угрожающе помахал рукой, с зажатым в ней гипошприцем.
Еще никогда уши Леонарда Маккоя так не горели.
